Отхлебнула терпкий настой, в котором угадывались сладковато-цитрусовые нотки. Потом присела и открыла крышку…

Да, я была очень голодная. А теперь еще и озадаченная новостями от Ферис. Озадаченная настолько, что требовалось срочно с кем-нибудь обсудить это. Но с кем? Все сейчас или спали, или, кхм, развлекались. Разве что…

Я проглотила последний кусок мяса, кинула тарелку в посудомойку и понеслась к Видару. Он, конечно, придурок, но внимательный. И вроде хочет, чтобы жена была к нему благосклонна? Вот пусть поможет и ответит на некоторые вопросы.

Спальня мужа встретила меня темнотой, запахом парфюма и дремавшим Видаром. Ночник в углу едва освещал пространство. Но лежавшего мужа я видела неплохо. Огненные волосы выделялись даже в таком едва уловимом свете.

И опять без одежды. Я покачала головой, подошла ближе и занесла руку, чтобы хлопнуть Видара по плечу.

И застыла с поднятой рукой. Вот просто ощущая, как меняется взгляд: от сердитого, до весьма откровенного.

Когда мужчина наиболее беспомощен и готов к сотрудничеству?

Молча скинула одежду и коленями встала на постель. Она даже не прогнулась под моим весом. Видар тоже то ли спал, то ли притворялся. Покосилась на его достоинство, мирно лежавшее в районе бедер и… поняла, что хочу. Безумно. Так сильно, что пересохли губы, а соски затянул тупой болью. Которую смогли бы приглушить только его губы.

Простыни чуть холодили пылающую кожу, губы тоже уже просто горели огнем, как и низ живота. Недолго думая, перекинула ногу через Видара, руками коснулась члена, ощущая, как он отзывается на прикосновения, растет и начинает едва ощутимо пульсировать.

— Ал… — пробормотал Видар, открывая глаза, — Ния?!

А он думал?! Я закрыла ему рот рукой и прошипела:

— Заткнись!

После чего опустилась, медленно впуская его в себя.

Какой огромный! Упираясь руками в грудь тяжело задышавшего Видара, я постаралась привыкнуть к тому чувству, что меня заполнили целиком. Чуть приподнялась и снова опустилась, вызвав у Феникса хриплый стон. И еще. От движения его внутри словно крошечные молнии простреливали. Легкая боль прошла почти сразу и осталось лишь удовольствие, собирающееся между бедер.

Вот так, еще быстрее. Я выгнула спину, когда руки Видара легли на мою грудь, сжали полушария. Задвигалась еще интенсивнее, уже не стараясь сдерживать стоны.

Вот так, глубже, еще глубже. И быстрее.

Волны наслаждения уже просто сбивали с ног. Чуть наклонилась и прикусила сосок, чувствуя, как содрогается подо мной Феникс. И сама сжалась в яркой вспышке, ногтями впиваясь в широкие плечи. Сотрясаясь в оргазме.

Дыхание все еще вырывалось с легкими всхлипами, когда я проговорила. При этом подняв голову от груди Видара.

— Я пришла поговорить.

— Да, да я так и понял.

Я пошевелилась, собираясь слезть с Феникса, но уже сам перевернулся, на мгновение подмял меня под себя, а уже потом не спеша вышел, давая прочувствовать все ощущения. Весьма волнующие, надо признать. Я едва заметно вздрогнула и продолжила:

— Серьезно, мне звонила сокурсница. Вроде как нашли убийцу девушек фейри. Но…

— Что «но»?

— Я сомневаюсь, что это он.

— Серьезно? И почему же?

Вот как сказать мужчине, с которым только что переспала, о бывшем любимом? А вот так взять и сказать.

Я поведала все, что наговорила мне Ферис. И ничуть не удивилась, когда на лице Видара проступила нехорошая улыбка.

— То есть, твой любимый смертный чист и невинен?

— Не язви.

Я села и обхватила колени руками. Пояснила спокойно, ровным тоном. Не обращая внимание на нехорошие фениковские взгляды:

— Давай кое-что уясним, хорошо? Я не собиралась за тебя замуж. Более того, я до сих пор не уверена, что-то хорошая затея. И тебя не люблю. Поэтому у тебя нет никаких прав что-то мне там говорить про мои увлечения. Причем, заметь, Томаса я тоже не любила. Спутала увлечение с другим чувством.

Может, я вообще не умею любить? Сглотнула и продолжила:

— Я же не собираюсь предъявлять тебе насчет бывших, верно? Поверь, ты не предел мечтаний. Мне достался муж, у которого в анамнезе больше трехсот жен!

«Ты вообще одежду женскую хранишь. Я же это не комментирую», — продолжила мысленно. Но вслух озвучивать не стала.

— Ну, дорогая, знаешь ли, я все же мужчина.

— Да, да, это многое объясняет.

Вот прямо кожей ощущала, как Видар медленно выходит из себя. Но все же сумел сдержаться. Разве что взгляд не сулил ничего хорошего. Мда, кажется, я ошиблась насчет того, что секс делает мужчину мягче. Он делает его ревнивее.

— Хорошо, допустим я тебя выслушал. Так почему ты считаешь, что этот с-с-смертный невиновен?

— Я не считаю, что он невиновен. Просто мне не нравится что-то. Я общалась с ним, Видар!

Почему он так злобно смотрит? Влюбился? Да не верю, просто не верю. Такие вечноживущие с каждым столетием влюбляются все реже.

— Что именно тебе не нравится, Ния?

— Я не ощущала в нем сумасшествия.

— Или не хотела?

— Видар!

— Хорошо. — внезапно успокоился он, — Извини, но мне правда неприятно. Неважно. Продолжай.

Он развалился, демонстрируя себя во всей красе. Я скользнула взглядом по огненной дорожке от пупка до самого низа и продолжила:

— Целители чувствуют, если со смертным что-то не то. Особенно четко это ощущается, если мы с ними в тесном контакте. Я не спала с Томасом, но целовалась. И не ощущала в нем ни грамма помешательства. Психически он абсолютно здоров. Понимаешь?

— Слететь с катушек можно в один момент.

— Тогда это было бы заметно в его поведении.

— Что ты предлагаешь, Ния?

Я набрала в грудь побольше воздуха, прежде чем сообщить о просьбе.

— Видар, я догадываюсь, что у тебя очень много связей. Мне все равно, как ты заводишь их. Можешь знать, как там на самом деле обстояли дела?

И ладонью коснулась твердого мужского плеча. Отчего закололо самые кончики пальцев. После того, как я едва не сгорела в Садах, присутствие Видара ощущалось гораздо сильнее. Сейчас вот казалось, что прикосновением я ощутила, как колотится его сердце. Как шумит все еще разгоряченная кровь.

— Узнать? — проворчал муж. — Ну… я сегодня крайне добрый. Такой добрый, что сам от себя в шоке.

Внезапно он схватил меня за руки и одним движением уронил на простыни. Сам навис сверху, прижался бедрами, показывая, что готов ко второму раунду.

И опять словно горячая волна по телу вперемешку с томлением. То, что заставляет хватать ртом воздух так, словно его внезапно стало очень мало.

— Вот сейчас отлюблю, — пообещал Видар тем временем, — а потом уже за дело.

— Ночью? — выдохнула, чувствуя, как он буквально протискивается в меня. Закусила губу и все равно не выдержала: коротко простонала.

— Не сдерживайся, Ния, — попросили меня голосом, от которого спина выгнулась сама собой, — давай, покричи. Ну же!

И я кричала. Все то время пока меня обучали жаркому танцу, от которого закипала кровь. Кричала и тогда, когда почти утонула под волнами оргазма. Едва выплыла и поняла, что воздух в комнате пахнет озоном. А еще ощутила, как по губе течет что-то теплое. Все же прокусила.

Провела пальцами и посмотрела.

— Ви… — фраза застряла в горле.

Муж уже лежал на спине. И в ответ лишь перевернул меня себе на грудь, так что я ткнула ему окровавленный палец под нос и прошипела:

— Это тоже последствия?

Даже в полумраке спальни было видно, как моя кровь переливается золотыми оттенками. Это было даже красиво: алое и золотое.

Видар посмотрел очень внимательно. Потом спокойно ответил:

— Надо же, состав крови изменился.

Если я его убью, меня обвинят или оправдают?

— Это тоже неучтенные последствия? — поинтересовалась, вкладывая в слова максимум ехидства.

— Зато красиво, — попытался отбиться Видар и добавил, — Ты ложись спать, а? Я пока займусь твоей просьбой.

— Почему такая кровь? — продолжала я допытываться.